Crawford

"Ролики", СС/ОЖП

Ролики. Часть 1

Ухоженная кладбищенская дорожка мягко ложилась под колеса роликов. Ветерок свистел в ушах, легонько шумели деревья, а ровные ряды аккуратненьких могилок наводили на лирический лад.

Да, кладбище. Ну и что тут такого? Не по автобану же мне на роликах кататься! А тут хорошо, дорожки удобные, прохожих нет, только «посетители» пугаются. Уже пополз по нашему славному городку слух о «призраке бешеного роллера». Не знаю, не знаю, я тут даже могилы роллера не видела, не говоря уж о его призраке! Эх, люди – люди. С другой стороны, вечером горожане сюда вообще перестали носы казать… Безлююююдно…

- Аааа! – словно из ниоткуда, на моем пути возникла темная фигура. Огромные, невозможно расширившиеся, как на рисунках манга, черные глазищи – это было последнее, что я увидела, прежде чем отключиться.

Я что, умерла? Нет. В раю было бы удобнее, а в аду – теплее. Пошевелилась. На чем-то лежу. Открыла глаза. Паскудные радужные искорки – как «снег» в телевизоре – мельтешили, закрывая обзор. Но лежала я, похоже, на своей «жертве».

Хана. Перед моим мысленным взором возникли газетные заголовки на поллиста: «Призрак наносит удар». И это в лучшем случае. В худшем - «Задержан маньяк- убийца. На роликах».

Закряхтев, я принялась сползать со своей «спасательной подушки». Жесткая ткань… ээ.. что там за хрень на нем надета? В общем, царапается, пакость. А волосы в пуговицах застревают.

Так, хорошо. Сидим на корточках, почти не шатает. Ого. Знала, кого сбивать. Высокий (в положении «лежа» - скорее, длинный) дядя с невыносимо породистым носом. Надо спасать дядю, он еще дышит. Но главное – себя спасать. От тюрьмы, например.

И для начала – убрать его с дороги. Мало того, что неудобно, дык ведь и второй раз переехать могут.

Кое-как поднявшись, я ухватила бедолагу за шиворот его черного… балахона? Блин. А я везучая. Это ж сатанист…? ….!!!

Переведя дыхание и уняв подступающую истерику, я решила сначала спасать, а потом перевоспитывать. И снова потянула его в сторону. Ничего. Даже не так. Ни – че- го!

Он что, такой тяжелый?

О. Точно. Я же в роликах.

А кто сказал, что удары по голове – это полезно?!

Разувшись, я (босыми – в носках – пятками по холодной весенней земле!!!), стала пятиться в сторону от дороги, утаскивая свою жертву на мягкую зеленую травку, уже успевшую пробиться из земли. Уложив его поудобнее на своих коленях (сесть пришлось на ролики. Простужусь, ой простужусь!) я сняла рюкзачок и вытащила бутылку минералки. С умилением полюбовалась на скорбные черты бледного лица: густые ресницы, роскошнейший нос, высокий лоб и трагическая складка у губ. После чего хладнокровно вылила на эту красоту примерно полбутылки.

- …..!

- Точно, такая неприятность – вежливо согласилась я.

- …..!!!......!!!!!

- Нет, что вы. Я почти не пострадала – я продолжила гнуть свою линию.

- Какого черта???

- Я нечаянно.

- Который час??

- Сколько вопросов, ну надо же. … Ого! Мы тут почти час провалялись. – присвистнула я. Все. Теперь точно заболею!

- ……..!..........!............!!!!!!!

- А Вы знаете толк в этом деле, да? – я с уважением посмотрела на виртуоза. Какие слова! А какие сочетания.

- Ты, глупая, безмозглая курица!! Я ОПОЗДАЛ из-за тебя, кретинка!! …..!

- Ну, все – я решила обидеться и резким движением отодвинулась, вставая – Вы меня своим хамством достали! – голова бедняги соскользнула с моих колен и тюкнулась затылком (опять!) об землю. Прекрасные глаза закатились, и на полуслове (нецензурном слове), страдалец вновь потерял сознание.

-Ой. Я не хотела. – я наклонилась над ним и использовала вторую половину бутылки.

- ХВАТИТ меня поливать! – наверное, он хотел заорать, но получилось какое-то потустороннее шипение.

- Хватит, так хватит. Все равно воды больше нет – я умею быть покладистой.

- Помогите мне подняться

- А «пожалуйста»? – насупилась я

- Помогите. Мне. Подняться. – с таким взглядом только в киллеры. Денееег огребет. Я подала ему руку и с некоторым трудом переместила этот небоскреб (да, я ростом пять футов и три дюйма. И что с того?) в вертикальное положение. Он выпрямился и уставился на меня с отвращением.

- Я даже мозги тебе вправить за это не могу – прошипел он, пошатываясь. Замечательно! Меня собирались избить! – Я даже палочку в руках сейчас не удержу – Ага. ПАЛКОЙ избить. Кретин. Я засобиралась, начала натягивать ролики и только сейчас заметила, что мои голубые джинсы от души извозюканы кровью. Он же лежал у меня на коленях! Нахлынуло острое чувство стыда и вины, пожалуй, я уже была готова согласиться, что заслуживаю палки!

- Вы ранены – кажется, он заметил мой изменившийся тон, потому что сказал уже спокойнее – Представьте, я в курсе!

- Я тут совсем рядом живу, идем. Перевяжу Вас, вызову доктора…

- Упаси меня Господи – с выражением сказал незнакомец, отбрасывая спутанные волосы назад и от этого движения чуть не теряя равновесие. – Прощайте. Надеюсь, больше не увидимся. – он решительно развернулся и почесал куда-то в кусты, на ходу доставая из кармана … коробочку из-под леденцов?! Странный какой-то сатанист.

Проводив его тоскливым взглядом – у меня слабость к высоким брюнетам – я с трудом выкарабкалась на дорожку, путаясь коньками в траве. Обдумывая на ходу траекторию движения к дому – пардон, у меня джинсы больше на фартук мясника похожи сейчас. думаете, для соседей это привычное зрелище? ошибаетесь – я почти раздавила колесами… коробочку из-под леденцов!!

Мусор на этих дорожках очень редкий гость. Судя по всему, коробочка – имущество моей темноволосой жертвы. И не только она. Неподалеку я углядела странной формы флакончик, прехорошенький, кстати, и еще пуговицу – из тех, что немилосердно проредили мою шевелюру.

Собрав все барахло в кучку, я решила, что фетишизм – не самое страшное психическое расстройство. В сравнении с тем же сатанизмом, например. Открыла коробочку – вот это да! Жук! Зеленый, большой, красивыыыый!

Ну все. Я себя ненавижу. Это ж натуралист был. Жукособиратель! Ползал себе, лапушка, по кустикам, собирал разноцветных тварей. А я его… Сволочь я.

Уже дома я снова принялась рассматривать «добычу». Пуговица была красивая – с фигурно вырезанной змеиной мордой (за эту «фигуру» я и цеплялась). Флакончик я открыла. Оттуда пахнуло какой-то невыразимой мерзостью, наверное, содержимое протухло. Пришлось пробочку на место вставить и любоваться издали: эта пакость хоть и воняла, зато просто волшебно преломляла солнечные лучи!

Жук был самой красивой из моих находок. Роскошный, изумрудно-зеленый с золотом, изумительный экземпляр Cetonia aurata. В моей коллекции, впрочем, был не хуже. Аккуратно вытряхнув жучка в пакетик – они бывают очень хрупкие, руками лучше не трогать, я булавкой пришпилила прозрачный полиэтилен к уже увешанной такими же «хрустальными гробиками» стене шкафа. Точно. Очень похожи. Вздохнув, я отправилась пить чай и грустить.

Звонок в дверь раздался ближе к ночи. Вместе с книжкой и чашкой кофе (кофе– лучше любого снотворного! главное – сладкий и со сливками) я поплелась открывать. Не иначе, соседи жаловаться.

На пороге стоял Он. Вполне здоровый. Даже чрезмерно, я бы сказала. «Нежно» ухватив меня за горло, он шагнул в квартиру, я поневоле попятилась. Закрыв дверь, он сурово уставился на меня. Спасибо, хоть душить перестал.

- Где?

- Что? – прохрипела я, награждая его убийственным взглядом: любимая кружка разбилась, а в луже кофе плавала любимая книжка.

- То, что ты у меня вытащила.

- Ты о пуговице?

- Я о флаконе и коробочке!! Прежде всего – о коробочке!!

- И чего так заводиться? Довольно ординарный жук. Я сейчас вообще службу спасения вызову, скажу, что Вы грабитель и насильник – я с интересом покосилась на него: поймет намек? Конечно, никого я вызывать не собиралась. Шокер лежал на полочке ровно в метре от меня, а эти ботаники, тьфу, биологи всегда заводятся из-за своих обожаемых коллекций. Отдам жука, и он остынет. Но проучить паршивца не мешало бы.

- Пуговицу я сожгла по древнему языческому обряду – холодно сказала я – стригущий лишай вам гарантирован. – он вздрогнул и уставился на меня с подозрением. Поверил, что ли? – Ту гадость из пузырька выпила… – тут его челюсть отпала. Я его понимаю – учитывая, как ОНО пахло. - … сам пузырек разбила, а жука… - подумала, не сказать ли, что съела… но он посмотрел совсем нехорошо, и я быстро закруглилась - сейчас принесу! – я рванула в комнату, но меня остановил резкий возглас:

- Стойте! – я обернулась – Ни в коем случае не притрагивайтесь к портклю… к жуку руками!! Не касайтесь его, вам ясно?!

- Да ладно, ладно… я сама ими занимаюсь немного, буду осторожна – как он жука назвал? «Портклю»? Он им еще и имена дает. Зашибись.

Я быстро вытряхнула желто-зеленую драгоценность в коробочку и вернулась к ждущему меня Человеку-в-черном.

- Э… а как вечеринка без вас прошла?

- Что? – ледяное изумление на его лице забавно контрастировало с лихорадочным движениями рук: он выхватил у меня коробочку и теперь спешно ее открывал..

- Ну, вы там опоздали куда-то…

- А… ТА вечеринка… Ничего, все в порядке. Как оказалось, мне там было лучше не появляться – его глаза блеснули, когда он убедился, что жук на месте.

- Э… я рада. – ну что ему еще сказать, чем задержать? Неужели не нравлюсь даже немного? – Может, останетесь на чай?

- Нет, спасибо.. – он явно что-то хочет сказать. Ну же! Давай, решайся! Я умильно заглянула в бездонные глазки. – А… - ну?!!! - Вы правда содержимое флакона выпили? – вот блин. А? тьфу.

- Правда. – сухо так ответила. Пусть знает.

- Я лучше пойду. Если .. ээ.. все-таки почувствуете себя плохо, не пугайтесь. Все эти странности – временные. И не смертельные. – Чего-чего? Какие еще странности? Я растерянно кивнула.

- А вы лишай зеленкой мажьте… - проворковала не менее заботливо. Ух, как же его перекосило.

- Прощайте – не дожидаясь ответа, он вышел. Странный черный плащ взметнулся за его плечами. Два биенья сердца – и он растворился в темноте.

Эх. Я грустно поплелась на кухню за тряпкой. Надо же эту лужу вытирать кофейную.

Уже ночью, укладываясь спать, я нежно прикоснулась к краешку маленького пакетика. Конечно, обменяться жуками – совсем не то же самое, что обменяться кольцами. Он, наверное, и не заметит подмены. Но… мое сердце греет мысль о том, что он будет любоваться МОЕЙ вещью.

И, кто знает?

Глядишь, еще встретимся… Я почти решилась погладить жука, но в последний момент убрала палец. Еще рассыплется. Хотя с виду – крепкий….

спокойной ночи, сладкий. приснись, что ли.

fin

Ролики. Часть 2

Меня разбудил настойчивый стук: кто-то изо всех сил старался расколошматить стоившую мне безумных денег стеклянную дверь. Спросонья я не отличаюсь особой грацией, поэтому мысль о грядущих финансовых потерях (если дверь- таки расколотят) застала меня уже в полете.

Блин. Давно пора постелить тут ковер.

Я поднялась с пола и пошлепала босыми ногами вниз, на ходу размышляя, кто умудрился заколдовать мою огромную кровать так, что я всегда просыпаюсь на самом краешке?

Опаньки.

Озабоченные рожи пытающихся разглядеть меня сквозь стекло вандалов были мне хорошо знакомы. Даже слишком.

- Ну и что я опять натворила? – наш полицейский, милый мистер Джонсон, полненький мужчинка под сорок, уставился на меня в полнейшем изумлении. Да, я всегда хожу по дому, замотавшись в добрых три метра клетчатого пледа. А такая прическа очень скоро войдет в моду.

- Мисс Нелли… Доброе утро. Можно задать вам пару вопросов? – Какое, на хрен, утро!!!! Еще НОЧЬ! Еще даже полдень не наступил!!! А сегодня – ВОСКРЕСЕНЬЕ!!

- Гхм. Разумеется. – Я, спотыкаясь, поплелась на кухню. Сами найдут дорогу, правильно? А мне позарез надо выпить чашечку зеленого чая (если вам надо проснуться поскорее, просто заваривайте его до темно-коричневого цвета.)

Я продолжила клевать носом над своей чашкой (второй любимой – та была только для кофе), пока коп и мистер Файзер, тощенький старичок, один из смотрителей моего любимого кладбища, чинно рассаживались вокруг стола.

- Вы же вчера катались по ... гхм ... кладбищу, мисс? – вот что значат год знакомства и почти еженедельные встречи. Джонсон уже знает, как со мной общаться, и кота за хвост не тянет.

- Угу.

- И все было в порядке?

- Угу.

- А ничего странного не заметили?

- Угу…

- В смысле?!

- А? – я проснулась и затравленно огляделась. Я что-то важное пропустила?

- Давайте, я попробую... – ну правильно, Файзер меня вообще практически каждый день видит. (Хм. В таком-то возрасте много не увидишь.) Ну, или слышит. (Слуховые аппараты уже настолько совершенны?) Во всяком случае, определенно догадывается, что я где-то рядом. – Мисс Нелли, вчера наше кладбище – замечательно, кладбище уже «наше». Это МОЕ кладбище, блин. – было подвергнуто нападению… - точно. Безумных натуралистов. - …банды вандалов – вандалов тут только двое, милейший. А дверь я еще проверю…

Стоп.

- Каких вандалов? – У моего нового друга есть еще одно странное хобби? Мило.

- Больше десятка – нет, не он. Не только он, во всяком случае. – Эти негодяи осквернили могилы и надругались над памятью умерших… - Нет-нет-нет! Только не говорите, что это ТО, о чем я подумала!

- Как надругались? – похоже, я слишком оживилась, когда речь зашла об извращениях. – То есть, некрофилы – это ужасно – я снова сделала постную мину.

- Нет-нет, ЧТО ВЫ – по чуть не выскочившим из орбит глазам обоих собеседников я поняла, что ляпнула что-то явно не то. – Надругались над памятниками. – Я снова поскучнела.

- Так Вы ничего вчера не заметили?

- Неа. – если не считать одного прекрасноносого мерзавца с отвратительными манерами. Я мечтательно вздохнула.

- Жаль. Но их все равно разыщут! Судя по всему, это были сатанисты. Мистер Файзер вспомнил группу людей в каких-то черных балахонах. Он решил, что это опять были родственники мистера Адамса – знаете, те странные бледные люди с их дурацкими шуточками – но это были не они. – ЧЕРНЫЕ БАЛАХОНЫ? Сон слетел с меня, как сухая шелуха с луковицы.

«Вечеринка»? так ты вчера сказал, милый?

- Я. Хочу. Это. Видеть.

***

- Вот. И вот. И вооон там. – Своим жалобным голосом Файзер мог бы растрогать самого дьявола. Так люди убиваются по своим деткам. А не по чужим могилкам.

Но посмотреть действительно было на что. Особенно меня впечатлила статуя какого-то ангелочка: бедолаге отбили крылья, зачем-то водрузили на нос дурацкие круглые очки и от души забросали помидорами. Да какие они сатанисты? Обычные психи.

Я небрежно скользила на роликах взад- вперед по дорожкам, то обгоняя Файзера, то возвращаясь назад. Похоже, кто-то тут неплохо повеселился. Там явно костерок палили (из лавочек). Вон кости обглоданные валяются – шашлыки, что ли, жарили? И кетчупом все заляпали… А романтично. Пикник на кладбище. Как я сама не додумалась?

Ну, вот мы и добрались до самого интересного. В смысле, ужасного. Стянув ролики, я нацепила вытащенные из рюкзачка мокасины и зашлепала по траве. На аккуратном некогда газончике, оборудованном, опять же, в прошлом, удобными скамеечками для безутешных родственников, зияла голодной черной пастью разверстая могила. А рядом влажным грунтом поблескивал готовый холмик. И еще. И еще. И еще.

В изголовье одной из «готовых» могил был установлен нехилых размеров крест. Вверх ногами.

- И что бы это, по-вашему, значило? – голос бедного Файзера дрогнул. Вопрос был явно риторическим и я не спешила отвечать. Тихо. Шелестят новорожденными листиками деревья, светит ласково солнце, истошно орет вдали взбесившаяся под напором гормон птичка…

- А что тут непонятного? Зарыли кого-то. – А нефиг идиотские вопросы задавать.

- А крест зачем?

- Чтоб потом не вспоминать, куда именно зарыли. Знаете, нормальные люди в наперстки играют… - Файзер посмотрел на меня с таким ужасом, словно эта затея была мною и придумана. – Значит, там кто-то есть?

- А неизвестно. Вон, видите. Одна уже разрытая. Может, они сами выкапываются. –

Файзер уставился на разрытую могилку остекленевшим взглядом, а я, снова оглядевшись, приняла твердое решение на время с катанием на роликах завязать. Если эти болезные всерьез настроены сделать мое кладбище любимым местом для пикников на природе, то им вполне может прийти в голову шальная мысль, что я подойду на роль жертвенной девственницы (Ха. Ха. Ха., конечно, но они-то не в курсе).

И кстати, какое все же отношение к этим безобразием имеет моя новая большая любовь? Он сказал, что «было лучше не появляться»… У них такой дефицит девственниц? Уже и Явно-Не-Девственниками не брезгуют? Тем более, стоит поберечься. Я у себя одна.

Ровно неделю я изнывала без своих обычных прогулок. Ролики куксились и мрачно поглядывали на меня из угла.

Настроение портило еще и то, что жертва была напрасной. Ничего не происходило. Полиция добросовестно объезжала кладбище по вечерам, сатанисты так же добросовестно обходили кладбище боооольшим кругом.

Решив, что так я и сама скоро психом стану (без свежего воздуха по вечерам), я вот уже три недели, как храбро рассекала по любимым дорожкам. Правда, теперь в рюкзачке весело позвякивали массивный фонарь и верный шокер, а на голове прочно сидел шлем. Велосипедный.

Мое кладбище так и не стало прежним. Конечно, могилки сравняли с землей. Скамеечки врыли обратно, ангелочка заменили: очки с него снимались только вместе с головой.

Я делала последний круг, чистое ясное небо подмигивало яркими звездами, вот только луны не было видно, наступило новолуние. И тут…

Хрустнула ветка.

Отработанным движением я с пробуксовкой развернулась на 90 градусов и, приняв красивую позу ныряльщика, сиганула в растительность на обочине. Шлем слетел при первом же соприкосновении с камушком.

Следующие пять минут я с бодрым матерком выпутывала одежду и волосы из цепких колючих лапок. Уже смирившись, что добрую половину и того, и другого, придется оставить здесь, я настороженно повела ухом, заслышав странный шум.

Опа.

- Тише ступай, тише!
- Я вообще не понимаю, зачем нам пешком ходить – да, тебя, парень, судя по интонациям, только в паланкине и возят.

- Слышь, мы сюда типа по делу. Не ной. – Застыв не хуже гипсовых изваяний над могилками, я медленно переваривала информацию: а парни-то в черном.

И шокер не спасет.

Обреченно икнув, я по-пластунски двинулась вперед, решив, что чем дальше я от них уползу, тем больше шансов встретить старость. Что-то треснуло, и я почти вывалилась на…

лужайку. Куст торжествующе помахал веткой с куском моей рубашки, а я окончательно остекленевшим взором изучала *ту самую* полянку. И в *том же самом* виде. Могилки, крестик – весь комплект. И даже с бонусом.

Кучка хиппи в черном в живописных позах расположилась на фоне жутковатых декораций. Кроме собственно балахонов с низко надвинутыми капюшонами, они еще и маски напялили. Ну просто праздник какой-то.

Сообразив, что становиться героиней кричащих заголовков вроде «Жертва черной мессы» мне хочется даже меньше, чем ползти назад в объятия колючего садиста растительного происхождения, я с легким пыхтением включила задний ход. Легко сказать.

Лапы, за счет роликов увеличившие свой размер раза в три, и вперед-то ползти мешали. Ползти же назад в них было решительно невозможно. Приуныв, я принялась тихонько бормотать под нос перечень своих самых страшных грехов, стремясь уложиться с исповедью хотя бы частично.

От сего богоугодного дела меня отвлек резкий поворот сюжета до того вяло развивавшегося действа у меня под носом. Студенческая постановка «воскрешения графа Дракулы» словно сменилась диковатой пародией на «Робин Гуда».

Из кустов вдруг принялись выскакивать новые человечки в разноцветных развевающихся плащиках. И при этом все держали в руках… дирижерские палочки? Тихо всхлипнув, я ткнулась головой в холодную траву. Я сплю, я точно сплю!

И вот тут-то на меня наступили! Да еще как! От боли я возмущенно взвыла, наплевав на все правила конспирации – все равно принявшимся тыкать этими указками друг в друга психам было явно не до меня. Еще зрители лезут, что ли?

- Ох, милая, я в точности все так и предвидела – прошелестело сзади, через секунду рядом со мной устроилось существо в роскошнейших очках а ля Элвис Пресли. Формой похожие на крылья бабочки, а расцветкой – на ту же бабочку после страшной мутации, очки совершенно затмевали свою довольно невзрачную обладательницу. Фуух. С причудами, но хотя бы без маски…

Скользнув взглядом ниже, я оцепенела – милая тетечка щеголяла в лиловом балахончике. Ну, все. Она с ними. Свою смерть я, конечно, по-всякому представляла. Но не в таких же дурацких очках!

Взяв старт из положения «лежа на пузе», я, приволакивая ролики, сделала попытку «скрыться с места происшествия». Не тут-то было. Под донесшийся сзади вопль:

- Милая, только не туда! - я с ужасом осознала, что атмосфера над лужайкой успела в буквальном смысле слова накалиться: синие, зеленые, красные и даже жизнерадостно- розовые молнии с шипением рвали воздух на части, изредка сталкиваясь в воздухе.

И еще я успела заметить, что со мной столкнулась фиолетовая. Слабо пискнув, я рухнула в травку. Успела подумать, что умереть от молнии в столь нестандартной ситуации было бы слишком банально, и на этом отключилась.

Сознание возвращалось медленно, причем из всех органов чувств на работу вернулись только слух и обоняние. Лучше бы только слух. Судя по всему, я так и лежала, зарывшись носом в газончик (оно и к лучшему. газончик слегка фильтровал ароматы, носившиеся в воздухе).

Тело не то что не слушалось. Оно даже приказов не слышало. «Абонент выключил сотовый телефон или находится вне действия сети».

Мало того, что я превратилась в плохую копию статуи свободы (рука, которую я выбросила вверх, защищаясь... ну… от молнии? так и застыла в приветственном жесте), так над ухом еще и не прекращался какой-то галдеж…

- Флитвик… – о. это моя подружка в очках – это та самая незначительная помеха, которую я увидела в шаре перед выходом. – нормальные люди помехи видят в «ящике». А эта в шаре. Любопытно.

- А мне казалось, Сибилла, помеха – это то, что вы забыли палочку в той гашишной…

- ЧАЙНОЙ!

- А все равно!

- Итак, что же нам с ней делать?

- Что тут такое? – похоже, меня довольно невежливым пинком перевернули на спину. Во всяком случае, я не ослепла: вместо черной-черной земли перед глазами теперь маячило черное-черное небо. Зря перевернули. Запах стал гораздо отчетливее – О, нет. – Стоп. А я ведь знаю этот голос! Любовь моя! Спаситель мой! Да-да-да!

- Знакомая?

- Увы. Ладно, уходим. – ЧТО?!

- Ээ… Северус. С ней надо что-то делать. Не можем же мы так ее бросить.

- Не можем – в бархатном голосе мне почудилось ликование. Да! Возьми меня с собой, хоть на край све… – Надо добить. – я сделала попытку потерять сознание.

- Ээ… решение разумное – Взбесились. Точно взбесились. Уроды. Я буду жаловаться в ООН! - Но мы же вроде как… ээ… добрые. – стеснительно закончил неведомый Флитвик.

- Мы не можем этого сделать – поддакнула Сибилла, и я почувствовала острый приступ благодарности, а она почти неслышно продолжила – Я вот и палочку в гашишной забыла…

- Говорите за себя. Я могу. – ну разумеется, это объект моей пагубной страсти. – Мы же не можем оставлять свидетелей – он их еще и уговаривает!

- Обычно в таких случаях память стирают… - Флитвик еще колеблется, спаси господи его добрую душу.

- Она окаменела, что там стирать? – логично, вообще-то.

- А зачем тогда добивать? – Флитвик въедливо исследовал проблему со всех сторон.

- Зануда – чуть слышно прошипел обладатель чудесного имени Северус.

Се-ве-рус. Колокольчики на морозе.

Стоп. Он, между прочим, тебя тут похоронить мечтает. Ну и что? Может, он верит в загробную жизнь…

- С другой стороны, свободная могилка… - Флитвик продолжал размышлять.

- Вот именно! А то насылают тут всякие на добрых людей заразу.. – судя по звуку, кто-то почесался. Боже. Вот это совпадение. Надеюсь, зеленка ему помогает.

- Мерлин с вами, пора возвращаться… вот только – мое сердце екнуло, когда на фоне черного-черного неба мелькнула черная-черная фигура, и показался бледный профиль роскошного носа. Он склонился надо мной и что-то прошептал, взмахнув дурацкой пародией на смычок. Улыбка скользнула по тонким губам и, кажется, в этот момент он щелкнул меня по носу!!

***

Не буду жаловаться, нашли меня уже к утру.

Примерно через сутки я смогла пошевелиться.

А через две недели даже стали понемногу сходить разноцветные пятна неясного происхождения, усеявшие меня после той ночи буквально с ног до головы.

Лежа в кровати с загипсованной ногой (спринт в роликах не прошел даром), я даю себе страшные клятвы забыть о человеке, почти превратившем мою жизнь в ад.

Вот приеду домой, выброшу к чертям склянку, расплавлю дурацкую пуговицу, а жука его ненаглядного вот этими самыми ручками (в почти сошедших желто-оранжевых пятнах) в по-ро-шок разотру…

fin

Ролики. Часть 3

Одно из двух: кто-то сошел с ума.

Или я, или мир.

Лениво выкладывая карты на стол, я размышляла над этой дилеммой. Припечатав Короля пик Дамой червей, я радостно хохотнула и решительно отклонила первый вариант. Уж я-то точно здорова («по этой фразе, кажется, психов вычисляют?» – но я решительно прогнала эту глупую мысль). Значит, свихнулись окружающие!

Просто, как колоду стасовать.

А дело было вот в чем. Прошло уже 5 дней с тех пор, как я благополучно (не считая потерянной сумки и драки с пьяным таксистом) вернулась домой. Из больницы.

Вот тут-то и выяснилось, что лучше б я там и оставалась. В больнице.

Во-первых, мое ненаглядное, тихое, чудное, уютное кладбище оказалось обнесено глухой каменной стеной, упиравшейся, кажется, в самое небо. И знаете, что? В этой стене не было прохода. Ни одного.

Во-вторых, это никого не удивляло. Кажется, все были абсолютно уверены, что только так с кладбищами и поступают: замуруют и забудут. Живите, покойнички, как умеете! Старички и старушки, раньше так уютно грустившие в тихом зеленом скверике, безропотно перебазировались в городской парк, где с успехом принялись гонять из кустов молодежь. Та еще публика: ни себе, ни людям.

В-третьих, о том вечере все просто-напросто забыли. И полицейские, транспортировавшие меня служебным пикапом (в дежурную машину я не влезла: рука, помните?) в больницу, и кладбищенские служители, которые вряд ли могли не заметить обуглившиеся деревца, перекопанную полянку, ну и кровь там всякую, части тел… или могли? За Файзера, пожалуй, ручаться не стану.

Но самым забавным оказалась реакция на мое «Я только что из больницы вернулась!». Первым порадовал Файзер. Чуть подумав, он выдал:

- Точно, Вы же чуть не утонули, мисс Нелли. – Угу. В городском пруду, где даже кошка суицид совершить не сумеет – мелко-с. А больше у нас водоемов нет. Фонтаны, разве что.

Тушите свет.

Следом повалили версии: каждый следующий ответ словно пытался перещеголять предыдущие идиотизмом. С трогательным участием мне сообщили, что я: сломала ногу, сломала руку, сломала ребра и вывихнула челюсть. С потрясающим напором меня пытались убедить, что у меня разлитие желчи, язва, грыжа и воспаление среднего уха. Узнав, что мне сделали аборт, подтяжку лица и липосакцию, я слегка озверела. Но последней каплей стало сообщение, что мне проделали трепанацию черепа. Автор этого потрясающего заявления, кстати, был совершенно уверен, что это современный метод обследования. Вроде ультразвукового. Его счастье.

Попытка растормошить знакомых и выяснить, что же там случилось, провалилась с треском. Знакомые тормошению не подлежали, на провокации реагировали слабо, а на моих «допросах с пристрастием» скучали до зевоты.

Ну ладно, мы уже давно ко всяким странностям привыкли, если люди покупают для личного пользования заброшенные ракетные базы, то почему бы не купить кладбище. Обнести стеной и жить там спокойно. Я бы купила…

Пожалуй, только одно «интервью», да и то взятое по чистой случайности, оказалось успешным. Местный дурачок, тихий, набожный дедушка, битых полчаса рассказывал мне о том, что «место то нечисто», «Бермудский треугольник отдыхает» и «у него все записано». Почувствовав, что еще немного – и я точно присоединюсь к нему в борьбе с Врагами Человечества (борьба заключалась в размеренном погромыхивании бубном с целью действия на психику злобным духам), я позорно бежала.

Решив от безнадеги посоветоваться с силами потусторонними, раз уж посюсторонние столь немногословны, я в который раз разложила карты. С тем же результатом.

Пустые хлопоты, опасность со стороны и неприятности от короля Пик. Что ж, обнадеживает. Мы еще увидимся. Я хищно улыбнулась и злобно прищурила глаза. Не убью, но покалечу, сладенький… Кинула косой взгляд в зеркало, чтобы проверить лучшую Злобную гримасу из своего набора, и чуть сморщила нос. Теперь идеально.

Жука я, конечно же, не выбросила. Похлюпала носом над несчастной любовью (моей) и мученической смертью (его), после чего решила, что мы родственные души – злодей-то один и тот же.

Посему я бережно – помня предупреждения бывшего жучиного владельца – вытряхнула насекомое в кулончик- ладанку и назначила своим талисманом. На испытательный срок – без оклада, а там посмотрим.

Наплевав на «правильное» гадание, я принялась выкладывать карты одну за другой на стол, приговаривая «Любит- не любит, плюнет-поцелует, к черту пошлет…» О, да. Король Пик уставился на меня с нескрываемым злорадством. Ну ладно, еще неизвестно, кто кого пошлет.

Нацепив ролики, я вырвалась на свободу. Надо было подумать.

Вот уже битый час я неназойливо кружила по периметру монументальной стены, скрывшей от взгляда кладбище. Гуляю я тут. Гу-ля-ю.

Беззаботным насвистыванием, оно должно было убедить всех возможных свидетелей в совершенной случайности выбранного маршрута (эээ… ну, вряд ли, конечно, кто-то поверил. я как раз заходила на седьмой круг.) я распугала всю живность в округе. Решив, что моя миссия выполнена (по сбору информации, а не реализации садистских наклонностей – свистеть я, вообще-то, не умею.) я отправилась домой, ломая голову над странностями происходящего в городе.

И все-таки, почему все разом потупели, оглохли и ослепли? Эээ… некорректный вопрос..?

Неопределенность сводила с ума. А мысли о сумасшествии заставляли нервничать. Все-таки: я или мир? (куда там Гамлету с его «быть- не быть»)

Пожалуй, вопрос уже не мог быть решен однозначно в мою пользу – решила я, воровато выбираясь из дома в районе полудня следующего дня. Сонный теплый денек, на улицах ни души, только заливисто лает где-то собака. Не первый день, кстати, лает. Припадочная.

Вмиг домчав до знакомой глухой стены, я обрулила ее сбоку и устроилась на травке. Эта часть кладбища выходила за город, так что людей здесь гуляло не в пример меньше (из тех, кто вообще вокруг кладбища гулял), а к тому же, росла уютная рощица, сейчас почти вплотную подходившая к каменной кладке. Убегать будем в лес. Слаломом.

Переобувшись, я вытянула из рюкзака целый набор дурацких железок, что-то вроде «Набора начинающего садиста». Брезгливо в них поковырявшись, я вытянула длинную и заостренную на конце хреновину, которую, как мне объяснил продавец, следовало другой хреновиной побольше заколачивать в стену. То есть, в гору, конечно, но где я вам сейчас эту самую гору найду? И, самое главное, что я на той горе забыла?

А «заглянуть за стену» успело стать моей идефикс. Увидеть Париж и умереть. Что-то вроде этого, но можно без последней части, умирать пока рано. Пристроив чугунный (по весу, во всяком случае) колышек между двумя камнями в стене, я с трудом подняла пародию на молоток и со всей дури долбанула ею (пародией) по штырю. Ма-моч-ка.

То есть, выразилась я гораздо красочнее. И дольше. Выражалась, в смысле.

Перевернув слегка онемевшей от предыдущей попытки рукой гребаный колышек, я снова приставила его к стене. Теперь уже правильной стороной. И принялась методично поколачивать по нему ненаглядным фонариком, весом и монолитностью уступавшим «молотку» совсем немного. Загнав первый колышек в довольно мягкий раствор между камнями, я вынесла себе благодарность от лица коллектива и пообещала лишнюю порцию мороженого. Второй и третий пришлось вознаградить разрешением слопать шоколадный торт. Целиком. Это, конечно, если не лопну после мороженого.

Перед четвертым я долго и упорно торговалась сама с собой, пока не выклянчила, наконец, ту замечательную вечернюю тряпочку с вырезом до попы. Вдохновленная чудесным образом (платья, а не попы, разумеется), я лихо вколотила железяку. Может, уже руку набила?

Пятый колышек доказал, что руку я скорее сбила. И очень вероятно, до крови. Если бы не волшебный образ туфель, идеально гармонирующих с платьем, ушла бы домой, честное слово.

Шестой я вбивать не стала. Нафиг надо.

Охваченная пессимизмом, я устроилась в кустиках за деревцем и угрюмо пожирала сандвичи, прихваченные с собой. Шайка муравьев нахально атаковала вафельку, благоразумно припасенную «на сладкое». Пришлось вступать с паршивцами в длительные переговоры, которые закончились избитым дипломатическим приемом: я их подкупила. Куском булки с майонезом.

Пока я шлифовала свои способности в ведении переговоров, на стене разыгралась настоящая пантомима.

Из-за угла вынырнула фигура ладно скроенного блондина, уверенной рысцой следовавшего вдоль стены. Завидев плоды моих трудов – да-да, колышки, этими самыми ручками вбитые – он радостно всплеснул ручонками и… полез вверх. Все это – не снижая темпа. Я подавилась бутербродом.

Ничего, клинышки выдержали. Стоя на пятом, последнем, эта каланча дотянулась до края стены и «легким движением руки» подтянулась. Еще миг – и он с приглушенным стуком свалился куда-то вниз. Бутерброд выпал у меня из рук.

Ну ни хрена себе, а?

Я все еще пыталась осмыслить происходящее, когда из-за стены донесся истошный визг, забористый мат и почему-то собачий лай. Вытаращив от изумления глаза глаза, я увидела сначала две руки, уцепившиеся за край стены, затем показалось красное от натуги лицо давешнего блондинчика, нога в черном ботинке шкарябнула по камням, но ботинок соскочил и упал вниз, что вызвало новую порцию ругани, уже гораздо более содержательной. Снизу полыхнуло пронзительно-белым, и бедняга, панически пискнув, просто взлетел над стеной, одним движением перебрасывая немаленькую тушку через не низенькую стенку. Я его понимаю, если б подо мной так полыхнуло…! А мужчины вообще к нижней половине своего туловища относятся гораздо трепетнее.

Вот так, болея за интимные части незнакомца, я с огромным сочувствием следила, как он, ОЧЕНЬ аккуратно переставляя лапки, сползает вниз. Судя по координации движений, те уроды внизу таки не промахнулись. Страдалец приземлился, развернулся к стене и хорошо поставленным мелодичным голосом с изысканнейшими интонациями где-то с минуту объяснял стене все, что он думает про этих ******! Их ***** родителях! И их **** моральном облике.

Высказавшись (я по привычке чуть не зааплодировала в финале, а он, видимо, тоже по привычке, чуть не раскланялся) блондин повернулся, и тут-то я его рассмотрела. Мамочка, какой шикарный самец!

Таких нужно подвергать принудительному клонированию или, как минимум, активно размножать… Подумав о последнем, я инстинктивно пригладила волосы и изобразила на лице приятнейшую улыбку, собираясь выкарабкаться из зарослей и приступить к операции «Закадрим Блондина, раз Брюнета где-то носит», но в этот момент за стеной громыхнуло еще сильнее и над стеной появилась физиономия, мигом напомнившая мне о съемках «Парка юрского периода». Физиономия заозиралась, мы с блондином взвыли почти одновременно, причем я попыталась срочно закопаться в землю, дико завидуя при этом кротам, мой маникюр в копании оказался совершенно ни на что не годен. Блондин поступил совершенно нелогично – принялся карабкаться на дерево, причиняя истерзанным штанам еще больший вред.

Чудовище зевнуло, выплюнув тучку дыма, и лениво убралось обратно. Я немножко побилась головой об землю для порядка – на самом деле происходящее давно перестало меня удивлять. Кажется, я уже готова ко всему…

…ведь все равно через пару мгновений я очнусь и обнаружу, что пришли санитары с новой порцией успокоительного.

«Утешая» себя подобным образом, я приподнялась на локтях, хищным взором изучая горизонт. Вроде бы, никаких опасных тварей поблизости больше не наблюдалось, и я потихоньку выпрямилась. Что-то в последнее время я стала проводить под всякими растительными укрытиями ужасно много времени. Чингачгук просто. Или спецназ. Осталось только нацепить на свою розовую панамку пару веточек для конспирации. Это я так язвить пыталась, но потом решила, что мысль стоящая.

Озираясь в поисках подходящих веточек, я услышала стук и вспомнила о красавчике: он как раз изобразил переспелый фрукт, весьма неизящно шмякнувшись с ветки. Ничего, отряхнулся и вскочил. Погрозив кулаком стене (на этот раз молча – мудрый поступок), он целеустремленно ломанулся сквозь кусты. Я кинула печальный взгляд на азартно отплясывающих на моей вафельке танец победы (ламбаду) муравьев, этих мигом забывших все уговоры тварей, и припустила следом.

Все равно делать больше нечего – спасибо блондину, наглядно объяснил, ПОЧЕМУ через стенку лезть не стоит. Я даже простила ему за это несанкционированное использование моих колышков.

Ролики на гладко утоптанной земле мягко пружинили, но стоило свернуть с тропинки – и я начала спотыкаться через каждый шаг, подпрыгивая на кочках, как сломанная марионетка. Вы знаете эти ощущения: «А-а-а-а-а-а-а-аааааааа!»

Почти не врезавшись в пару-тройку деревьев, я, наконец, выбралась на дорожку за рощей. Мне казалось, что я уже точно упустила Прекрасного Блондина, но, приглядевшись, заметила вдалеке белобрысую голову. Мое сердце радостно встрепенулась и я, ведомая охотничьим инстинктом, помчалась следом. Бегу-бегу-бегу, спотыкаюсь просто!

- Здрассссти –мое лицо под идиотской панамкой расплылось в не менее идиотской улыбке.

- Эээ… Добрый день – блондинчик нервно огляделся, но не забыл сверкнуть зубами в очаровательной улыбке. Пожалуй, если б не затравленный взгляд и вымазанный сажей кончик носа, я бы растаяла.

- Гуляете?

- Эээ… ага – более странный диалог трудно было бы вообразить: мужчина в подпаленных штанах и девушка в перемазанной землей и травяном соке одежде пытаются вести непринужденную светскую беседу посреди какого-то дурацкого поля.

Еще раз подозрительно зыркнув, незнакомец заспешил по своим делам.

- Вы тут недалеко живете? – я нарезала круги рядом с ним не хуже белой акулы.

- Ага. – кажется, он не расположен к разговору.

- И я тоже – очень радостно сообщила я, не собираясь отставать. Теперь он посмотрел на меня с некоторой тревогой.

- Это… эээ… хорошо – наконец выдавил несчастный. Кажется, он только что успел проклясть и меня, и всю мою семью… Ладно меня, но за мамочку я обиделась и решила страшно отмстить. Я мстю и мстя моя... ужасна.

- А где вам штаны сожгли? – вот сейчас в этих глазах была чистейшая ненависть. Бальзам на мое жестокое сердце.

- Сигаретой прожег – ехидно процедил он и зашагал еще яростнее, словно каждый раз ввинчивал каблук не в землю, а в мой затылок, например. Ах так, да?

- Видела я вашу «сигарету» - мой язык раздвоен, с него ядом сочатся слова – большааааая. И зажигалка не требуется. Любите экзотических зверушек? Они вас как-то не очень – ну и скажите на милость, зачем я нарываюсь?

- Дура.

- Сам дурак.

- Пошла вон.

- Хам трамвайный!

- Чегоооо? – но я уже усвистела прочь. Что же мне так на невоспитанных козлов везет? Урожайный год, не иначе. Но брюнеты все равно лучше.

Все еще пыхтя от злости, я летела по тротуарчику, мощеному разноцветной плиткой, и чуть не налетела на милейшую миссис Дорстен, как раз открывавшую калитку в свой садик. «Почти» – потому что она не упала, ее просто расплющило об заборчик, а покупки я все равно собрала. Почти все.

В таких милых хлопотах мы провели первые пять минут, а потом она пригласила меня на чай. Я понадеялась, что она это не с целью применить на практике чудесный принцип «око за око» и в чай стрихнин сыпать не станет.

Вроде не стала, зато угостила чудесным тортиком. Я, смутно припоминая какую-то ересь о том, что сладкое нейтрализует действие цианистого калия, на тортик с энтузиазмом налегала.

Выслушав полную хронологию событий, случившихся за время моего отсутствия, я порядком сомлела. Сонно помаргивая и доедая третью порцию тортика, я вдруг уловила обрывок очередной тирады:

- …сам-то ничего мужчина, вот только бледноват, да и нос большой портит….

-А? – Миссис Дорстен уставилась на меня в полнейшем изумлении, наверное, не привыкла, чтобы на ее монологи реагировали.

- О ком вы сейчас говорили?

- Так сосед же наш – обстоятельно принялась объяснять по-новой старушка, пребывая в совершенном восторге от своего информационного превосходства. (Ну, необязательно она это именно так про себя называет.) – Мужчина, молодой еще, сорока точно нет. Семьи нет – тут она многозначительно посигналила мне бровями. – Брюнет, высокий…

- И давно появился? – азартно перебила ее я. Интересно, мое дурацкое сердечко так екнуло по ошибке?

- Да вот аккурат через неделю, как тебя для опытов забрали – подавив стон, я решила на заострять внимания на своей биографии, лучше заострим его на биографии брюнета.

- А где поселился? В доме той милой семейной пары? – очень славные муж и жена средних лет где-то полгода назад переехали, выставив свой чудесный домик на продажу.

Через полчаса я вылетела от соседки, голова трещала от обилия информации. Так- так- так. Стоило тебе появиться, ненаглядный, и с моим любимым городом начала твориться всякая чертовщина (тут я незлым тихим словом помянула давешнего блондина). Пора бы нам познакомиться поближе… Я неприятно ухмыльнулась и инстинктивно потянулась рукой к кулону с жуком.

Удачи, солнышко.

Обещаю, скоро она тебе понадобится.

fin

Ролики. Часть 4

На следующий день я с утра расположилась на заранее выбранных позициях, весьма выгодных с точки зрения стратегии и тактики: на газончике у дома Марты, моей подруги и новой соседки таинственного брюнета. Отсюда замечательно просматривалась входная дверь нужного дома. И, надо надеяться, от двери мы просматривались не хуже.

- Холодно…- Марта ежилась под свежим весенним ветерком, скручиваясь в клубочек на своем плетеном кресле. – Как же хооооолодно.

- Терпи – цедила я сквозь зубы, пытаясь сохранять непринужденно-изящную позу, хотя кожа уже давно покрылась воооот такими мурашками. Расчет был прост, как все гениальное: что может быть естественнее, чем две загорающие на солнышке девушки? И, в-общем-то, совсем неважно, что апрель едва перевалил через середину, а горожане предпочитали пока не снимать свитеров. А вот нам – тепло.

Похныкав еще немножко - что-то насчет пневмонии, гайморита и почему-то ревматизма – Марта слиняла в дом. Я успела сурово заклеймить ее, как дезертиршу и неженку, когда подруга вернулась. С горячим какао и коробкой «Mozartini».

Решив, что шпионы, в сущности, неплохо живут, я засунула в рот последнюю конфету и чуть не подавилась от неожиданности: дверь соседнего дома распахнулась, и оттуда буквально вылетел …ОН.
Все так же носат, стремителен и… совершенно неотразим. Я растаяла. Даже быстрее, чем конфета у меня во рту. Вот мы и встретились снова. Лаская летящий черный силуэт взглядом, я мысленно подводила итог. Пока что счет 1:1. Я чуть не размазала тебя ровным слоем по асфальту, а ты с отменным цинизмом почти утрамбовал меня на 6 футов в землю на моем же любимом кладбище. Посмотрим, что будет дальше.

И все же, это точно мой тип мужчин.

Я глубоко вдохнула (купальник угрожающе затрещал), когда Брюнет - ах, нет! Се-ве-рус – кинул рассеянный взгляд в нужную сторону, и наши глаза на мгновение встретились. И разочарованно выдохнула, когда он равнодушно отвернулся.

Ну ладно, он еще вернется! План «Жестоко Отомстить» был незамедлительно заменен планом «Отмстить Чуть Менее Жестоко и Посмотреть, Что Из Этого Получится»

А для начала нам следует познакомиться поближе…

***

- О! Какая неожиданность! – нахально протянула я. Филигранно рассчитать время было непросто, пришлось где-то с час отрабатывать темп движения на маршруте входная дверь – тротуар. Я-то ничего, а Марте еще с соседями объясняться надо будет. Кажется, они успели сделать свои выводы.

Северус, дорогу которому я сейчас так нахально загородила (ему следовало бы быть благодарным, первоначальный вариант предполагал сломанную ногу. его сломанную ногу, разумеется – я-то уже ломала), был не один. Его курировала жуткого вида старушенция, кокетливо обряженная в феерического вида шляпу и ультрамодные с полвека назад очки. Если он не геронтофил, то мне повезло. Если геронтофил… Хм. Значит, не повезло.

Ему. Переучим.

Я это сказала? Чееееррррт.

Северус пронзил меня раскаленным взглядом. Как горячим шампуром. Брр. Так вот, что чувствуют курочки- гриль. Я, в свою очередь, окатила его ледяным презрением. Вроде той же курочки, но еще в морозилке. Поняв, что одними взглядами меня не проймешь, Брюнет Моей Мечты попытался обойти меня справа. Я сделала плавное движение в сторону, снова оказываясь на его пути, и улыбнулась еще очаровательнее. Он запыхтел и рванулся в другую сторону.

С тем же результатом.

- Кажется, мы уже встречались? – выпалила я, понимая, что сейчас он просто пойдет вперед. ПО мне. Ногами.

- К сожалению – прошипел мерзавец, бросив странный взгляд на свою спутницу. Она, что, еще и ревнивая? Пришлось добавить в голос яда.

- Так приятно, что мы оказались соседями – меня с толку не собьешь так просто.

- Кому как – зарычал он и просто отодвинул меня в сторону на манер двери. К этому времени я уже решила врасти в землю, а с места не сдвинуться, но… ролики, вообще-то колесами оборудованы.

Дура. Надо было одевать бутсы. С шипами.

Ну, вот и все, я упустила свой шанс. Как глупо и унизительно. Можно было, кстати, догадаться, что так все и будет. Рррр. А кто говорил, милая, что ты его можешь заинтересовать? Ну ладно. Позор мы переживем, не самураи, а попробовать стоило.

Поймав сочувственный взгляд старушенции – и очки у нее дурацкие, и сама она дурацкая, и сочувствие ее тоже... дурацкое – я взбеленилась окончательно и решила всеми силами сохранить лицо. Повернулась к искренне позабавленной всем этим фарсом Марте и намеренно громко отчеканила:

- Хорошее воспитание – все-таки роскошь! – Краем глаза заметила, как Брюнет притормозил, дернулся, словно решил обернуться, но на полпути передумал. Удовлетворенно кивнув, я вовремя вспомнила вчерашнюю «прогулку» - Ничего, Марта. К счастью, в этот город не все такие приезжают. Вчерашний блондин был на порядок обходительнее. И симпатичнее, кстати! – Я развернулась и порулила обратно к дому Марты.

- Минутку. – Этот голос – как бархатная перчатка по голой коже. Мрр.. Я, словно нехотя, обернулась. Интересно, извинится или нахамит? Ставлю сотню на «нахамит».

Козел.

- Что за блондин? – Ыыыы. Опять в «молоко». Получается, я в проигрыше (хоть и сама с собой спорила, но все равно неприятно). Да что ж за человек такой невозможный?!! С чего его вдруг блондин заинтересовал? Осталось только убить его наповал тонкой догадкой…

- Ревнуете? – ну что я несу??! В наказание я даже прикусила себе язык. Вот тебе! Ой!

Больно.

- Просто мы ищем нашего… знакомого – подала голос молчавшая до того пожилая дама.- Возможно, это он? Впервые в вашем городе. Очень светлый блондин, высокий. – ого. Знакомый, значит? А кто ж его тогда пытался лишить мужского достоинства? Или кладбище уже другая команда заняла? Ну просто супер-приз, не зря оно мне так нравилось.

- В наш город платиновые блондины косяками не заходят.- с явным сожалением прощебетала Марта. Я представила косяк платиновых блондинов, и меня передернуло. Да уж. - 80 процентов, что это ваш – она улыбнулась даме.

- И Вы знаете, где он теперь? – Северус уставился на меня своим немигающим взглядом, кажется, в этих черных омутах заплескался рыбкой искренний интерес.

Порыбачим.

- Могу узнать. – Я широко улыбнулась и быстро-быстро захлопала ресницами. Он поморщился и процедил:

- Узнайте. – поймал мой выжидающий взгляд и добавил – Пожалуйста. - Ну и ладно. Ну и не буду тебе больше глазок строить. А подвернувшийся шанс используем по полной.

- Мир? – я протянула руку.

- Мир – он сделал вид, что руки не заметил. Я сделала вид, что ее там и не было. – До сих пор Вы приносили мне только неприятности – хм. Интересно, лишай сошел?

- Вы мне тоже.

- Мы это исправим – Ого. Многообещающе. Надеюсь, не по принципу «могила исправит»? А так я согласная. Мир, дружба, жвачка. И ты мне все расскажешь. Не знаю, что там за чертовщина вокруг тебя творится, но это интересует меня не меньше, чем ты сам.

Я это сказала? О, чееррррт:

– Сегодня вечером. – гы-гы. Я выразительно поиграла бровями. Соглашаааайсяяяя, Се-ве-рус.

- Замечательно – Он решительно кивнул и потянулся рукой куда-то в карман. Какого лешего…?

- Северус… - раздался строгий голос – Девушка и так готова нам помочь, не правда ли?

- Ну да – я была слегка озадачена. Он что, опять пакость замыслил, паршивец? Потом вспомнила фиолетовую молнию и разноцветные пятна и прониклась искренней благодарностью к этой чудесной женщине. Зря я это все затеяла. Если он собирается что-то там со мной делать этим своим дурацким смычком (на самом деле - лазерная пушка, я еще тогда догадалась!), я не играю. Пас. – Ну, то есть, если смогу, конечно… - Ни один псих даже с самым прекрасным носом в мире не стоит моего здоровья. И кстати о пятнах: ни одна тайна во вселенной не заставит меня снова ходить в образе этакого далматинца. Раскрашенного дебильным ребенком с полным набором карандашей под рукой.

- Мисс, Ваша помощь нам бы существенно сэкономила время. Я обещаю, Вам не причинят вреда. – Уже лучше. Но мне нужны гарантии. Я подозрительно сощурилась в сторону Брюнета.

- Он тоже не причинит? – тот, казалось, на самом деле готов был меня голыми руками на части порвать, так что сказал ужасно неискренним голосом:

- Вам нечего бояться. – конечно, а слоны вьют гнезда на деревьях. Тут он поднатужился и улыбнулся.

Блин. Верю.

- Конечно – только улыбнись еще раз и я тебе сотню блондинов притащу. Сама покрашу в нужный цвет.

Я это сказала? Чеееееррррррт!!! – Я приду к Вам гости вечером. И все расскажу – обреченно выдохнула я. Пока у меня есть нужная ему информация, он меня не убьет. Элементарно.

Хм. «пока есть»? Проклятье.

Северус открыл было рот, собираясь протестовать, что ли? Но получил хороший тычок от спутницы и только кивнул.

Я просияла. На том и расстались.

Остаток дня я провела, разумеется, вовсе не в поисках блондина. Я прекрасно разглядела, куда он направлялся: в небольшой гостинице Марджери Винстоу любой одинокий мужчина окружался заботой и вниманием. А уж такой исключительный кадр…

Один звонок подтвердил мои предположения: Марджи сама затащила «бедного мальчика» к себе на постой.

Так что я со спокойной совестью занялась приготовлением шоколадного торта. Во-первых, мамочка всегда говорила, что в гости с пустыми руками не ходят, во-вторых, некоторые мужчины все еще верят, что путь к их сердцу лежит через желудок, в-третьих, человеку с такой кислой физиономией просто необходима хорошая доза глюкозы… ну, а в-четвертых, если что-то опять пойдет не так, я всегда смогу зарядить тортиком в его безупречный профиль.

Или анфас.

Смачно облизав напоследок пальцы, перемазанные глазурью, я, пританцовывая, направилась выбирать шкурку. В платье я выгляжу эротичней, зато в штанах удобно убегать и драться. Я выбрала нежно-серый брючный костюм. Растрепав свеже-вымыто-высушенные патлы – а пусть думает, что это художественный беспорядок – я вылетела из дома. На роликах и с тортом. Ну не садиться же за руль ради пары кварталов!

Было уже около восьми, когда я заколотила в знакомую дверь. Она распахнулась так быстро, что меня по инерции просто внесло в комнату. Брюнет выглядел весьма мирно. Я сразу заподозрила неладное.

Неладное на провокации не поддавалось и до поры, до времени затаилось.

Увидев тортик, Северус даже потрудился выдать что-то вроде «нузачемжебылотакстаратьсяспасибо». Очень быстро и очень невнятно –боялся, что я пойму. Бедняга, какую руку ему сломали, добиваясь такого милого поведения? И кто ломал, кстати?

Наскоро умяв полторта под чашечку восхитительного «сенча», Северус перешел к делу. Точнее, перевел к делу меня. С набитым ртом ( мои торты – это очень сладко, очень вкусно и просто катастрофично для фигуры. короче, я их о-бо-жа-ю) я ввела Брюнета в курс дела. Пробормотав что-то вроде: «Это в его духе», Северус встал из-за стола и выжидающе уставился на меня. Я замерла, не донеся ложечку с тортом до рта.

- Это все, что Вы знаете? – ну вот. Вот он, знакомый металл в голосе.

- Угу – пискнула я, кладя ложечку обратно на тарелку. Есть как-то сразу перехотелось. Улыбаться Брюнету – тоже.

- В таком случае… - Северус сделал многозначительный жест. Мол, чай допивай и - ходу.

Вот сволочь. Перед моими глазами заплясали красные пятна, и к тому же меня начало подташнивать. То ли от бешенства, то ли торта переела. Взглянув с сомнением на Северуса – он съел гораздо больше, но выглядел вполне здоровым – я решила, что от бешенства, и прореагировала соответственно:

- Ваше беспримерное хамство…

- Деточка, мне следует выразиться конкретнее? Извольте. У. Меня. Дела. До свидания. – он сумел все это договорить только потому, что после «деточки» я от ярости на некоторое время онемела. Видимо, лицо мое цветом намекало на подступающий апоплексический удар, потому что он уставился на меня сначала с любопытством, а потом и с тревогой.

- Что с Вами?

- Я Вам не деточка! – наконец сумела выдавить я

- Оно и к лучшему – хладнокровно согласился этот мерзавец – Удавился бы с таким ребеночком. – Я схватилась было за чудесную фарфоровую чашечку, собираясь шарахнуть ею об пол и тем самым выразить степень своего неприятия подобного возмутительно издевательского тона в приватной беседе с дамой….( Эээ.. ну, н самом деле, я подумала все это в более простых выражениях.)… но в черных глазах немедленно замерцало обещание медленной мучительной смерти. Я сочла за лучшее не нарываться и… нервно отхлебнула остывший чай.

После чего ОЧЕНЬ аккуратно поставила чашечку на место.

- Еще не поздно. Осчастливьте человечество – буркнула я, наконец, даже и не думая поднимать задницу со стула. Ха! Еще и вцепилась покрепче в сидение – пусть попробует отодрать.

- Как раз этим и собираюсь заняться – мягко заверил меня Северус. Что ж это за Блондин такой, если предвкушение встречи с ним сделало из мистера «Не Подходите Близко – Убиваю Плевком Наповал» такого уравновешенного человека? Отвечает мирно, почти не ругается. Любовник, что ли? Эта мысль заставила меня загрустить. И тут вдруг до меня дошло, ЧТО он только что сказал.

- ЧЕМ заняться? Самоубийством? – Брюнет кинул на меня холодный взгляд и отчеканил все так же спокойно, хотя и с некоторым напряжением в голосе:

- Нет. Спасением человечества.

- Ааа… - я покивала – это Вы типа Бетмен…. Тогда понятно, почему в плаще. – Есс! Ну кто говорил, что я не гениальна? Вывела- таки. На бледных скулах зажглись бордовые пятна, и Северус гневно прошипел, склонившись к самому моему лицу:

- Убирайтесь. Вон. – Взбешенная, я прошипела в ответ:

- Вы обязаны мне кое-что рассказать. – я его тортом кормила? Кормила! Про блондина рассказала? Рассказала! А эта свинья неблагодарная…

- Значит, не уйдете? – Северус шарахнулся в сторону и скрестил руки на груди, испепеляя меня взором. Решив, что своя шкура дороже – а вдруг решит, что убить меня проще – я уже почти отклеилась от стула и открыла рот на предмет того, что, мол, зайду на днях.

Возможно, зайду.

А может, и не стану, раз ему это так неприятно…

Но Брюнет все уже решил за меня. Не дожидаясь ответа, он подлетел к двери и обернулся:

- Учитывая, что такая идиотка вполне может увязаться следом… - он усмехнулся, когда мое лицо приняло выражение оскорбленной невинности - …я запру Вас здесь. В баре виски, заливайте горе. – И он хлопнул дверью, оставляя меня в одиночестве. – Я в панике напряглась, но звука поворачивающегося в замке ключа так и не услышала. Кажется, Северус только пробормотал что-то…

Ругается, гад.

Ну что ж, задвижки на двери комнаты точно не было, подождем минутку и отправимся следом. Чтобы из дома и нельзя было выбраться? Не смешите меня. Забраться– вот что сложно.

Да. Первые пару минут я размышляла подобным самоуверенным образом. Через пять минут, когда открытая по всем признакам дверь не поддалась, заволновалась. Через десять, обломав все когти об запоры на окнах, распсиховалась. Через полчаса, разбив три стула и весь чайный сервиз об стекла, разрыдалась.

Всласть побившись в истерике, я поднялась, вытерла слезы и деловито направилась к шкафам. Где, он говорил, тут бар?

***

Северус вернулся к середине второй бутылки. Виски. Гленфиддих. Можно сказать, наши вкусы в области спиртного совпадали полностью. Узрев в дверях сразу троих идентичных мужчин с донельзя породистыми физиономиями, я отсалютовала каждому по очереди стаканом виски.

- Я вижу, Вы тут неплохо проводите время. – голос Северуса звучал почти расслабленно. Он (уже один) прошел в комнату и бросил на кресло свой плащ.

Я икнула, покраснела и, запинаясь через слово, все же выговорила;

- По чьей-то милости, не будем показывать пальцами. А как Ваши дела?

- Прекрасно – Северус вдруг широко улыбнулся. Все трое улыбнулись, если уж быть точной, и я три раза старательно моргнула, прогоняя «белочку». Он не может мне так улыбаться.

Факт

- Нашли знакомого?

- Нашли. Его… им теперь другие займутся.

- Он мне не понравился – посчитала важным уточнить я – он плохой – я выразительно посмотрела на того Северуса, который стоял ближе к окну. Все трое недоуменно обернулись, прослеживая мой взгляд, и синхронно пожали плечами. Наверное, главный у них тот, что в центре. Он как-то сразу обращает на себя внимание. Придя к такому выводу, я к среднему и обратилась:

- А вот ты мне сразу приглянулся

- В самом деле? – Северус вдруг снова остался один. Он плюхнулся в кресло и потер указательным пальцем переносицу. Он выглядел уставшим. Я моргнула. Да, точно. Все трое выглядели уставшими.

- Да. Ты, конечно, невоспитанная сволочь, но обладателю такого роскошного носа я готова простить и большее…- я что, вслух это сказала? Троица в кресле – как они там все поместились? – уставилась на меня с идентичными выражениями изумления на лицах.

- Юная алкоголичка, потрудитесь следить за своей речью…

- А ведь ты мне должен… – мечтательно заявила я, пропустив мимо ушей оскорбительный выпад. Все равно я его не слишком хорошо поняла. Какой-то посторонний шум все время мешает сосредоточиться. Я прислушалась.

Ого.

Интересно, кто это поет в моей голове «We will rock u»? Еще и таким тоскливым печальным голоском…. Решив разобраться с этим позднее, я выкарабкалась из кресла и, изящно опираясь на различные предметы мебели, двинулась к нему. Тут почему-то упал стул. А потом я за что-то зацепилась и упала сама. Стены вдруг заходили ходуном, а потолок стал раскачиваться. Так, видимо, начинается землетрясение… Я на четвереньках бодро поползла под стол. Северус что-то пробормотал и поднялся из кресла, пытаясь мне помешать.

- Ты что, совсем идиот? – я яростно принялась отбиваться. – Даже дети знают, что при землетрясении надо прятаться под стол! Поползли!

- Молчи уж, ненормальная. Что у меня за доля такая тяжкая? Если в радиусе трех сотен футов появится слабоумный, он обязательно ко мне прилипнет. Как репей… Ай! Прекрати царапаться немедленно! – Меня приподняли за шкирку и буквально на весу транспортировали в кресло. Кажется, в их кресло. Как мило: трое мужчин стоят, а одна дама сидит. Расчувствовавшись, я решила всплакнуть, но забыла повод. Пришлось срочно придумывать новый:

- Ты меня теперь выыыыыгонишь?

- Да не реви, истеричка. Реветь раньше надо было. Теперь все будет хорошо – и он снова улыбнулся. Только, кажется, не мне, а своим мыслям. От обиды я всхлипнула еще отчаяннее.

- Я сейчас реветь хочу! А почему надо было раньше?

- Потому что теперь мы победили… Кстати – он покосился на мой стакан, который я ни в какую не выпускала из рук, пусть виски почти весь и успел расплескаться – пожалуй, мне тоже можно выпить.

- Мы победили? – подозрительно осведомилась я. Что-то тут было не так – А с кем мы воевали? – за этот вопрос я удостоилась разгневанного взгляда и приглушенного бормотания:

- Дожил. Единственный мой собеседник в такой день – не вяжущая лыка маггла. Поздравляю, Северус Снейп. - они отсалютовали мне наполненными стаканами.

- Там на четверых не хватит – забеспокоилась я. – А какой сегодня день? Пятница?

- Праздничный сегодня день. – он медленно цедил янтарный напиток, уставившись в окно. За окном было темно и ни хрена не видно.

- А ты не празднуешь? – удивилась я (правда, еще больше удивляло отсутствие фейерверков).

- Праздную. Тут. С тобой. – он так грустно это сказал, что мне самой стало не по себе. А вот если бы мне пришлось с собой праздник встречать? Меня передернуло, и я решительно выкарабкалась из кресла. Тщательно рассчитав кривую (на прямые я была уже не очень-то … того) до ближайшего ко мне Северуса - Сева. Хи-хи-хи- я ринулась к нему. Попыталась ринуться.

Хорошо, что он меня поймал.

- Не огорчайся… я тебя не буду больше сволочью называть. Я вообще-то хорошая, со мной можно праздновать… Со мной знаешь, как можно праздновать? Ого-го, как! – лепеча что-то в подобном роде ему на ухо, я вылила остаток виски из своего стакана аккурат ему на спину. Я не специально, просто обнять захотелось. Зашипев, он отпрянул.

А я упала.

Козел.

- Ну ладно – испепелив меня яростным взглядом, он решительно потянулся в карман за лазерной пушкой – пора с этим заканчивать… - Я почти протрезвела от ужаса и наполовину вылезшими из орбит глазами уставилась на это чудовище в человеческом обличье.

- Пощади! – пожалуй, многовато пафоса. Но ему понравилось.

- И не подумаю – еще бы не понравилось. Такой шанс поглумиться над жертвой.

- Ну ладно – пока я думала, он с любопытством ждал моего ответа – Я готова отдать тебе самое ценное за свою жизнь.

- Последнюю модель роликов? – ну уж нет! Раскатал губки. Я холодно уточнила:

- Честь. – Его челюсть с легким стуком упала.

- Эээ….

- Это значит, что ты согласен? – продолжила я тем же ледяным тоном. Он еще немного на меня поглазел, потом плюхнулся прямо в кресло и с легким стоном закрыл лицо руками. Его плечи затряслись. Перепугавшись - это и правда была странная реакция, ведь так? А? – я подползла… эээ… приблизилась и легонько коснулась бледной руки.

- Ты чего?

- Идиотка – сияющие … смехом??!!! черные очи уставились прямо в мои пьяненькие глазенки. – Какая же ты потрясающая идиотка… - я немного подумала о том, насколько разумно было бы вступить с ним сейчас в дискуссию по этому поводу, и решила, что с нотой протеста можно подождать (в конце концов, слово «потрясающая» тоже прозвучало). Правильно сделала, потому что он ворчливо добавил:

- Ладно уж, оставайся… Протрезвлять тебя долго, а в таком состоянии ты и ролики свои не найдешь. И слава Богу. Сломала бы шею… - обрадовавшись, что моя шея ему так дорога, я подпол… приблизилась еще ненамного.

- За что будем пить…?

***

Ночь прошла чудесно. Хотя бы потому, что я осталась в итоге жива. Мы болтали обо всем: о войнах и победах, жуках и кладбищах, драконах и блондинах. В какой-то момент я почти призналась в подмене жуков… к счастью, он резко перевел тему, вдруг заявив, что такими темпами мне амнезию и устраивать назавтра не придется – сама все забуду. Я радостно согласилась, что амнезии мне не надо (это слово стойко ассоциировалось у меня с ударами по голове. а их я как раз не люблю).

Уже ближе к рассвету в дверь долго ломилась толпа каких-то придурков в ночных халатах и колпаках, мы им не открыли, вместо этого долго корчили рожи из окошка и обидно ругались, я швырялась пустыми бутылками, а Северус что-то взорвал. В общем, они тоже ушли.

Последнее, что мне запомнилось удивительно отчетливо: я лежу на полу, задрав ноги на кресло, в кресле сидит Северус и прямо в воздухе записывает лазерной пушкой рецепт шоколадного торта. А потом мы, кажется, все-таки целовались. И это было волшебно.

***

Я проснулась свежей и отдохнувшей, в расчудесном настроении. Я была у себя дома, но почему-то лежала одетая на диване в гостиной. Ролики стояли у дивана по стойке «смирно», к ним был прислонен белый конвертик. Вспомнив вчерашнюю ночь, я покосилась на окошко, за которым как раз разыгрался чудесный закат, и с улыбкой потянулась за письмом.

«Я не стал стирать Вам память, уповая на ваше благоразумие и алкогольный дурман. Надеюсь, Вы понимаете, что, рассказав о случившемся, Вы ничего не добьетесь, кроме, весьма вероятно, заключения в специальное лечебное учреждение.

У меня не осталось дел в Вашем городе, очевидно, мы больше не увидимся.

Прощайте

С.С.»

и маленький постскриптум:

«А тортик был вполне съедобен…»

От моего яростного вопля зазвенели стекла. Подняв полный бешенства взгляд, я неистово поклялась потолку, что найду и кастрирую этого ублюдка, так и не ответившего ни на один из моих вопросов! Потолок никак не прореагировал.

Ну и ладно.

Нащупав кулон с жуком, я сжала его так, что костяшки пальцев побелели. Прячься, Северус Снейп. Я иду искать…

Найду- убью.

Fin

Ролики. Часть 5

Через полчаса я уже колотила в двери и окна знакомого дома. А смысл? Дом был пуст, как баночка сардин, оставленная на пару минут в обществе вашего кота. Словно и не было ничего. То есть, конечно, все было. Вон и бутылки битые перед дверью. Вон почтовый ящик обугленный. Вон колпак порванный и пояс от халата.

Все было на месте, вот только…

Северус Снейп исчез.

Испарился, растаял, провалился сквозь землю. Туда ему и дорога, конечно, но мне ведь хотелось поучаствовать!

Обдумав хорошенько все еще раз, я с горечью заключила, что этот подлец жив- здоров и вполне доволен жизнью. Еще немного поразмышляв, пришла к выводу, что меня это совсем не устраивает. А через пару минут уже ворвалась к Марте…

Через полчаса вышла от нее озадаченная донельзя. Как это – «не помню соседа»?! Как ТАКОГО соседа можно не запомнить?

***

Итак, что мы имеем? А ничего мы не имеем.

Я лежала в тоске на диване и вяло швыряла дротики в приколотый к мишени для дартса рисунок. На рисунке неверной рукой была нарисована физиономия Сами-Знаете-Кого (ведь знаете?) В очередной раз промазав, я с досады зашипела и повернулась к рисунку задни... ээ... спиной. Пусть знает.

Итак, прекрасноносый негодяй растворился в тумане. Причем, это был тот самый туман, что окутал мозги всех жителей городка. Серое непрозрачное марево, а вот если приглядеться, в нем отчетливо проступал до боли знакомый силуэт. И, кажется, этот силуэт имел наглость весьма глумливо ухмыляться. В мой адрес.

Зарычав, я принялась методично избивать плюшевого зайчика, так кстати подвернувшегося под руку. Устав, нервно сдула челку с глаз и приняла решение. Та-дам. Терять, вроде, нечего.

***

Выглядела я, надо признать, препотешно. Руководствуясь, в основном, собирательным образом из киношек и собственными весьма смутными представлениями о шпионской деятельности, я одеться решила во все черное. И все бы хорошо, вот только черными в моем гардеробе были, преимущественно, вещи «вечернего» характера...

Наконец, решение было найдено. Я вылетела из дома, как на крыльях. Хм. Что-то в этом сравнении было… Узкие, облегающие штаны замечательно влезли в ролики, правда блестели несколько вызывающе, топ был прост и лаконичен, но зато без бретелек. Так что сверху я надела короткую пелерину. Ну а на голову – шапочку. Единственная спортивная вещь из черных.

Результат впечатлял: этакая безбашенная смесь Черного плаща и Кэтвумен. Я бы и черные очки надела, но тогда пришлось бы двигаться от столба до столба: как все порядочные злоумышленники, я запланировала операцию на полночь.

Жутко нравясь себе, я легкой тенью неслась… к заветному кладбищу, разумеется! Как ни крути, кроме него, у меня зацепок не осталось. Именно в этом и состояла моя гениальная идея: поразнюхать. Вдруг, опять повезет?

Не повезло. Какой- то юной парочке. Надеюсь, им не понадобится врачебная помощь, хотя как знать: не каждый день на вас из темноты бесшумно несется с дикой скоростью нечто невнятное, черное, еще и с крыльями за спиной. Услышав сзади дикий крик, я смутилась и перестала махать пелеринкой. Действительно, как-то нехорошо получилось.

Двинувшись в объезд кладбища, проведать свои колышки, я слегка расслабилась. Результат был закономерен: «легкая тень» навернулась на невидимом в темноте камушке и с жутким грохотом рухнула. Плашмя. Теперь я нравилась себе гораздо меньше.

Кое-как отряхнувшись и расправив пелерину (чтобы из образа не выходить), я последовала дальше уже значительно осторожней.

Колышки были на месте, я один за другим нащупала их в темноте и умиленно улыбнулась. Мои хорошие!

После чего шустро сменила коньки на тапочки… эээ… ботиночки. Аккуратно переставляя ноги и постоянно цепляясь пелериной за колышки и выступы на стене, я все-таки добралась до самого верха стены. Она, кстати, была не такой и высокой – футов десять от силы. Но это невысокая – если по колышкам карабкаться. А на другую сторону как я спрыгну? И, что особенно важно, как обратно допрыгну?

Я сидела на верху довольно широкой стены и играла в «Шалтая-болтая», прикидывая, сколько переломов заработаю, если просто спрыгну, и протру ли живот насквозь, если попытаюсь аккуратненько сползти по стеночке? Внизу было темно и ни черта не видно из-за веток. Я вытащила любимый фонарик из рюкзака и вознамерилась посветить им вниз, наплевав на конспирацию, было очень тихо и я уже обрадовалась, что динозаврика успели увезти на место, к Спилбергу. В следующую секунду я чуть не выронила фонарь из рук. (что было бы летально для находящихся внизу: фонарь, я напомню, тяжееелый):

- Вот туточки он и перелез, Пушок – с таким голосом только воскрешениями из мертвых подрабатывать. Сами встанут, колонной по двое построятся и пойдут маршем. Тут я занервничала, вспомнила, что на кладбище нахожусь. и прислушалась: не шебуршат ли где.

Все было тихо, только невдалеке урчал мотор. Невдалеке? Мотор? … или это урчит кто-то еще. Например…. Внизу?! Я очень медленно опустила голову вниз: сквозь ветки призрачным светом светились в темноте три пары глаз. Неслышно пискнув, я решила падать в обморок, посмотрела вниз и передумала. Тем временем обладатель оперного баса зарокотал снова:

- Мы с Норбертом, значит, его унюхали и навстречу. Ага… - ой. Это они про блондина ведь!! Сейчас и меня унюхают!! Или увидят… Те твари внизу – которые с глазами, видимо- страшно так запыхтели и зашмыгали носом. Я покосилась вниз и снова увидела треклятые блюдца – эти страшненькие глазки даже не моргнули ни разу! Я приняла в целях конспирации «позу плода» (колени к подбородку, руками закрыть голову) и уронила фонарь.

Мама.

Пока оно там внизу бесновалось, я успела три раза прочесть «Отче наш» и один раз «Верую». Вы знаете, помогло! Во всяком случае, сразу меня не съели…

Но эта тварь (или все-таки «твари»?) проторчала под стеной битый час, периодически порываясь вскочить на стену. Я только судорожно закатывала глаза и вспоминала курс «Религии мира», методом перебора пытаясь отыскать функционирующего бога. Где-то на Кецалькоатле свершилось:

- Ну хватит, Пушок, пошли чай пить… А потом еще погуляем, завтра-то нас уже не будет здесь… - да неужели? Какая жалость. Я лицемерно посокрушалась по этому поводу еще немного, сопроводив мысленную тираду мысленными же пинками под зад, воображаемым подсыпанием цианида в чаек и короткими, но жаркими молитвами индейским богам.

О том, как я на полусогнутых спускалась по стеночке, а потом добиралась домой, лучше умолчу. Грустно это.

Отпаивая себя, любимую, чаем на следующий день, я приняла решение больше не лезть ни в какие авантюры… Принять-то приняла. А потом посмотрела на изрешеченную дротиками «мишень» дартса … и помахала белым платочком здравому смыслу. Здравый смысл все понял и отправился на фиг.

Одежда черного цвета, подходящая для лазанья по стенам, у меня вся вышла. (пелеринка потерялась по дороге, а все остальное приняло нетоварный вид в результате обнимания со стеной и последующего лобызания земли под ногами; фонарик как бы тоже пропал). Ко всему прочему, днем вероятность встретить заместителя Пушка казалась мне меньшей. Так что в час дня я целеустремленно выдвинулась на позиции, обряженная в модные цвета хаки. Мне показалось это уместным. Еще уместнее мне показались винтовка и пара осколочных гранат, но… пришлось обойтись рогаткой.

Рогатка у меня была, настоящая, сделанная поклонником собственноручно в знак приязни и просто на память. Расчет был верным – забуду его я не скоро! Такое забудешь…

Ветер свистел в ушах… и в голове. Как иначе объяснить, то, что я уже через четверть часа, слегка пофыркивая от натуги, уже устраивалась поудобнее на стене в том же самом месте?

Сейчас, при свете дня, мне открылся секрет феноменальной скорости блондина в тот памятный день. Дерево, которое мешало мне вчера нормально оглядеться, очень удобно растопырило свои ветки, получилось что-то вроде лесенки. Оглядевшись на всякий случай по сторонам и повыв минут пять тоооненьким голоском: «Пушоооок! Фюиииить! Пууууу-шооооок!», я рискнула.

Спустя несколько царапин и одну шишку, я все же оказалась на земле, огляделась… и сразу захотела обратно: стена была ровненько «разлинована», как тетрадка первоклассника. Вот только «линеечки» шли сверху вниз и были высечены в твердом камне с необычайной легкостью. Неплохо поточил Пушок когти…

Повторяя, как заклинание: «Пушок, нас завтра не будет»- я бочком двинулась вперед.

Где-то невдалеке слышались голоса, я храбро карабкалась все дальше и дальше. Подойдя на опасное расстояния: сквозь веточки мое обостренное страхом зрение уже различало силуэты людей – я попробовала ползти по-пластунски. Решив через пару футов, что это была плохая идея (чтобы проползти эти пару футов потребовалось несколько минут – к вечеру как раз доползу до намеченной цели. А там и Пушок, глядишь, нагрянет..) В общем, на четвереньках передвигаться у меня получилось гораздо ловчее. Шустро добравшись до нужных кустиков, я осторожно просунула нос сквозь веточки…

Разумеется, я правильно догадалась: это была та самая полянка. При свете дня все эти могилки смотрелись привычно и почти не смущали… смущало другое.

В прошлый раз одна из могил была разверста. В смысле, раскопана. Помнится, кое-кто ее для меня зарезервировать пытался! Я тихо порычала, распаляя в себе давнишнюю обиду, и попробовала погрызть прутик. Берсерки вечно что-то грызли, зато ничего не боялись. Прутик оказался горьким, я отплевалась и вновь уставилась на полянку.

Да.

Они все-таки нашли, кого зарыть. «Моя» могилка теперь ничем не выделялась в общем ряду. Перевернутые кресты и всякую прочую пакость успели убрать…

-Ой! – мои размышления прервал тоненький голосок.

- ПУШОК! – с истеричным воплем я сделала попытку взлететь по стволу ближайшего деревца. Первая же тоненькая веточка не выдержала, и я оказалась на земле. Больно при этом ударившись …ээ… нижней частью спины. На которую, собственно, и приземлилась.

Педантично пересчитав все мельтешащие перед глазами искорки, я, наконец, обрела способность видеть. Передо мной с дико вытаращенными от восхищения (ну еще бы. бесплатный цирк) глазами стояли две крохотные девочки в одинаковых черных ….эээ… хламидах? Я тупо изучала их. Они жадно глазели на меня.

- А зачем Вы тут прятались? – пискляво вопросила, наконец, та, что справа. Ага. Визуальную информацию считали, теперь начинаем допрос.

- Я не пряталась – буркнула я.

- А зачем в кустах на четвереньках стояли? – настаивала невежливая малявка.

- Для спины полезно – я, кряхтя, принялась потихоньку подниматься на ноги. Судя по насмешливым взглядам, детки успели сделать выводы об эффективности моей «терапии».

- А вы тоже на экскурсию? – посовещавшись пронзительным шепотом, эти шельмы решили зайти с другого бока.

- Точно – вяло согласилась я – повышаю культурный уровень… Вы идите, идите… родители, наверное, обыскались – я изобразила на лице вымученную улыбку.

- А мы без родителей – «обрадовала» меня та, что слева. – Мы тут с учительницей…

- Вот-вот, значит, учительница обыскалась – Мамочки… да что ж тут творится? Экскурсии, учительницы… НА КЛАДБИЩЕ?? В моей школе все больше по музеям водили.

- Неее, не обыскалась – снисходительно заверили меня милые детки - Профессор Спраут какое-то новое растение обнаружила. На могиле. Ей теперь не до нас – Я нервно икнула. И учителя у них какие-то… небось, Каннабис Вульгарис какой отыскала… Тогда точно все пофиг.

- Да, у нас учительница хорошая – трещали тем временем девочки – не очень строгая. Вообще-то нас должен был профессор Алхимии сюда вести, но он второй день из подземелий не выходит. Джерри говорит, что это точно из-за протухшего тыквенного сока… - тут болтушка осеклась и резко сменила тему - А ты уже видела Могилу? – последнее слово она произнесла с придыханием, сразу становилось ясно, что речь идет о совершенно конкретной Могиле.

- Неа… – на всякий случай открестилась я – Ничего такого не видела.

- Ну, так пойдем! – в полной эйфории запищали чертовки и потащили меня за собой. Вырываясь из цепких ручонок, я лихорадочно соображала, будет ли их убийство превышением необходимой самообороны. К счастью в этот момент визгливый голос призвал деточек к порядку и потребовал всем собраться около «нее». Судя по всему, «ею» как раз и была учительница. Моих «подружек» как ветром сдуло. А потом они все действительно куда-то исчезли: и учительница, и деточки. Я даже испугалась, что слишком искренне пожелала им сгинуть.

Я выбралась на опустевшую полянку и, испуганно озираясь, подошла к могилке. Ничего так.. Обычненькая. Скромная гранитная плитка, на ней высечено: Том Реддл. И годы жизни…
Я перечитала цифры несколько раз, потерла глаза, прочитала еще раз.
Мне не показалось, дат было по две. Две - рождения и две - смерти. Я присвистнула и посочувствовала мужику: пьяницы ему надгробие делали, что ли? Или второе пришествие уже втихую состоялось? Ко всему прочему, могилку еще и осквернили: неровным крупным почерком на камне было выцарапано что-то непонятное: «ну и кто кого сделал, Волди?» и подпись: «Г. Поттер».

Ну и «Г» же ты, Поттер. Переписываться с непонятным «Волди» на чужой(!) могиле – моветон!

Тут мое внимание привлекла забавная деталь: в могилу была вбита лопата. Торчал только черенок. Неаккуратно как-то. Я потянула вверх, оказалось, не лопата, а кол. Перепугавшись, я всадила его обратно. В могиле кто-то ойкнул.

А я онемела. Волосы на голове стали дыбом, а сердце попыталось выскочить сквозь ребра и убежать подальше. Я его понимала. Но ноги не слушались ни в какую.

Вот так я и сидела по-над могилкой изображая памятник и по-хорошему уговаривая нижние конечности двигать отсюда, когда на полянке вдруг стали появляться люди. Они выходили откуда-то слева (точно не по моим колышкам лезли) и с благоговейными лицами устремлялись ко мне. В смысле, к могиле. В смысле, не моей могиле, а вовсе даже Реддла.

Я постаралась сделать приятное, располагающее лицо – на меня тут же принялись коситься с подозрением. Тогда я поспешно изобразила физиономию а ля «ничего не знаю, когда я пришла, плюшек на тарелочке уже не было». Вроде, сработало.

Я обнаружила, что новая порция адреналина придала мне сил, и осторожненько выпрямилась. Затылком чувствуя на себе взгляды, я состроила скорбную физиономию, похлопала по надгробному камню и со сдержанной горечью в голосе выдала что-то подходящее к ситуации, вроде: «Ну что ж ты, брат, так рано ушел…».

Когда я обернулась, на меня, не моргая, пялились абсолютно все. Во взглядах читалось изумление, недоверие, а кое у кого – даже паника. Я что, что-то не то сказала? Обворожительно улыбнувшись с перепугу, я попятилась к кустикам, зачем-то сделала книксен и ломанулась, не разбирая дороги, обратно, к стене.

Психи чертовы. Сплошные психи.

Эпилог

Я неслась домой со страшной скоростью, в голове кто-то нудно твердил одно и то же: «С меня – хватит! С меня – хватит!»

Я с голосом была согласна и не перебивала, потому что с меня тоже уже было довольно!

И в самом деле, ну сколько может выдержать нормальная человеческая психика! Ладно, согласна, моя психика не совсем нормальная, но тоже ведь не из железа сделанная! Тут уже скоро понимать перестанешь: реальная жизнь вокруг или съемки «Секретных материалов», блин.

На всякий случай я повертела головой, почти ожидая увидеть Малдера или Скалли, на худой конец. Зря я это сделала, в общем.

Столб был неотвратим, как сама судьба. Тем более, что заметила я его ровно за секунду до того, как впечаталась в цилиндрическую конструкцию с легким неприятным хрустом. Почему-то последняя моя мысль была о жуке: хрупкому кулончику не устоять, драгоценная память о Северусе будет утеряна…

Я успела зажмурить глаза и теперь с удивлением прислушивалась к своим ощущениям. Я как будто продолжала катиться, словно и не была размазана тонким слоем по столбу электропередач. Странно. Нет, не то, чтобы я настаивала на ощущениях размазывания… Но все равно странно. Иллюзия, обман сознания, наверное.

Глаза я упорно не открывала, поэтому смена «иллюзии движения» «иллюзией спотыкания», а потом и «иллюзией падения многострадальным носом во что-то вроде пушистого ковра» застала меня врасплох.

Решив, что вот он, рай – лежу на мягком и почти не больно – я принялась подсчитывать количество падений за сегодня. Пришла к выводу, что их моему носу досталось непозволительно много. Тут в голове что-то щелкнуло и мой рассудок, наконец, подал голос. Пискнув пару раз, что «это невозможно» и «я сошла с ума», он снова пропал из эфира, а я решила, что нуждаюсь в информации.

Кряхтя, приподнялась на локтях и осмотрелась. Стоп. А где улица? Где солнышко? ГДЕ СТОЛБ, в конце концов?

Когда до меня медленно, но верно дошло, что темная огромная комната весьма смахивает склеп, но никак не на улицу, я заорала и подпрыгнула на четвереньках (да-да. И такое возможно, хотя на бис не повторю!), дико озираясь. Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда!! ГДЕ Я?

Хм. Следующий вопрос по логике жанра – кто я? Ясно кто. Псих.

Порадовавшись, что с одной проблемой все так легко решилось, я перестала орать – все равно толку не было – и кое-как выпрямилась, осторожно ущипнула себя за руку. Потом еще раз. И еще. Больно, блин. Рука щипающая хлопнула по руке щипаемой и я, глупо хихикнув, порадовалась: ну вот, уже части тела ссорятся. Совсем крыша того…

Подъехала к стене (с трудом - коньки безбожно путались в ковре) и, вздохнув, от души приложилась затылком к твердой (даже очень) поверхности. Коньки от резкого движения предсказуемо уехали вперед, так что я еще и по … основанием спины ударилась. И снова – в который раз за сегодня??

Втянув сквозь зубы воздух, я признала, что это все мне вряд ли мерещится. А даже если и мерещится – то от этого не легче. Мне не легче. Санитарам, наверное, очень удобно.

Ну ладно, будем бороться с глюками. Для начала глюк изучим.

Тэк-с. Дверей не наблюдается. Окон, впрочем, тоже.

Уже хуже...

Что ж я такого сожрать умудрилась, галлюциногенного?! На том кладбище, что ли? Не зря тетка коноплю искала, ой не зря. Может, там вообще наркопритон. А детишечки -дилеры. Ох, как же мне хреново. Придерживая гудящий затылок, я страшно возмутилась своей невезучести. Нормальные люди от наркотиков кайф ловят. А я –только крышу свою же. Безуспешно причем ловлю.

Сзади донесся легкий шорох. Я приказала себе сохранять спокойствие.

Стекла не повылетали только потому, что их не было. Кажется, я побила все рекорды и перешла под конец на ультразвук. Взвинченные до предела нервы, совершенно необъяснимая чертовщина вокруг и жгучая обида на весь свет – все это я выплеснула в одном истошном протяжном вопле.

Стало немного легче.

В ушах еще слегка звенело, когда я медленно обернулась и… встретилась взглядом с округлившимися от изумления и слегка скошенными к переносице от моего «сольного выступления» темными глазами. Не зря говорят, что черные дыры – ворота в иные вселенные.

Две вселенные, что мерцали в непроглядной тьме его глаз, притягивали меня со страшной силой. Я жадно вглядывалась в знакомое лицо, наслаждаясь нежданным счастьем… провались оно все пропадом.

Сажайте в психушку, упаковывайте в смирительную рубашку… только не лишайте меня таких замечательных глюков. Счастье… самое настоящее и слегка небритое. Тут счастье открыло рот, язвительно скривило тонкие губы и выдало:

- Женщина, меня тобою прокляли. – Я очнулась. Да, точно. Совсем забыла, что мое счастье – трудное. Невыносимое просто. А вот подсознание, заботливо моделирующее галлюцинацию, всееее, падла, помнит.

- Какого черта?.. – выдавила я, не придумав ничего лучше.

- Кто теперь разберет – философски пожал плечами плод моего больного воображения и двинулся через комнату к столу – наверное, кому-то сильно насолил.

- Я имею в виду – какого черта я здесь?..

- Вот-вот! – оживился он – Думаю, причина в этом – он выразительно потряс рукой, и я впервые обратила внимание на то, что он в ней держал. Понятненько. Приглядевшись, я отметила некоторые характерные признаки: уже упомянутая небритость, волшебные черные очи при ближайшем рассмотрении оказались припухшими, краснела сеточка лопнувших сосудов. Волосы взъерошены и походка не слишком твердая. Очень мятая белая рубашка распахнута на горле и не слишком аккуратно заправлена в темно-серые брюки.

- Ты что, пьешь? – изумилась я собственной необузданной фантазии, хорошенько изучив довольно потрепанно выглядящего Брюнета.

- Пью, – скривился он, со стоном плюхаясь в кресло, –допился уже до … -быстрый взгляд на мой наряд цвета хаки - …зеленых чертиков. Вот протрезвею и ты сгинешь. – ну, радости в голосе могло бы быть и поменьше. Сволочь.

- Ладно, – ласково согласилась я. – Сгину, чего для хорошего человека не сделаешь, – иногда я – само послушание. – А пока тут посижу, не против? Вот «приход» закончится, меня откачают, и все будет хорошо– устроилась по-турецки на ковре, скрестив ноги в роликах.

- Садись, – благодушно (?!) кивнул Брюнет и добавил. – Точно глюк. Люди в роликах на ковре не сидят.

- Да бога ради, мне не жалко. Давно пьешь?

- С тобой начали, – он икнул и смущенно на меня покосился. Я смущенно покосилась на него и пожалела мужика. Выглядел он не очень: откуда у меня такие фантазии, интересно? Подсознательная тяга к алкашам?

Я надолго задумалась, проанализировала ранние детские воспоминания и посоветовала себе хорошего психолога. Я даже успела сходить к этому самому психологу на один сеанс… Очнулась я от того, что меня поливали из леечки. Такой зелененькой, для цветочков. Радостно похихикивая, я пискнула:

- Дождик пошел! – видимо, от неожиданности (мне не хотелось бы думать, что это специально), мой «реаниматор» леечку уронил. Я решила поплакать немножко. Нарыдавшись, подняла опухшую физиономию и прямо перед собой увидела гримасу неземного блаженства. Гримаса была на лице, а лицо – на Северусе. Вот подлый.

От обиды я его немножко побила, и он как-то слегка потерял сознание. Но скорее, это от виски. Или от края стола, об который он долбанулся в падении. Так что я ни при чем.

Когда он очнулся, я сидела в «позе горы» и монотонно ныла на одной ноте: «мама, я хочу домооооой»

Он повел себя неадекватно. Ну, не то, чтобы он и до этого был очень адекватен… Но сейчас он просто выпучил глаза и замер. Я презрительно фыркнула и продолжила со слов: «хооооочуууууу дооооо…». Тут он меня перебил, и я испугалась, что потеряю мысль. Слова, например, забуду. Так что я заорала громче:

- …МОООООЙЙЙЙЙ. МААААМААААА… . Он в это время бегал вокруг меня по кругу и причитал:

- Ты откуда взялась? - я его игнорировала и гордо выводила:

- …ЯЯЯЯЯ ХОООООЧУУУУУУУ…

Он взял себя в руки и дал мне по морде. Не больно, но обидно. Я заткнулась, обдумывая гневную речь.

- ОТКУДА ты здесь? – речь получалась удачной, так что я на всякие глупости не отвлекалась, подыскивая синоним словосочетанию «гребаный ублюдок». Повторяться не хотелось.

Тут он меня принялся потряхивать. Моя челюсть непроизвольно клацнула, и я прикусила язык. Больно прикусила, так что следующие несколько секунд я тупо соображала, мне теперь язык выплевывать или проглатывать. Оказалось, язык еще как-то держался. Цельным куском, в смысле. Порадовавшись, я вытянула его как можно дальше и скосила глаза, изучая. Потряхивание прекратилось. Ну да. Он должен был удивиться моему поведению. Наши глаза встретились и скрестились над все еще вытянутым языком. Я злобно сощурилась и язык втянула. Он испуганно вздрогнул и опустил глаза. Пока я радовалась победе, он вздрогнул еще раз. А потом полез меня лапать.

Я, конечно, давно свихнулась и все такое, но хватать себя за грудь (или куда он там метил) галлюцинациям не позволю! Он удивительно ловко ушел от пинка в пах, отскочил, так что я промахнулась роликом мимо голени, но хлопок ладонями по ушам его сделал. Пока у него из глаз сыпались искры, я занялась натягиванием маечки до подбородка. Конечно, это вряд ли получится, если декольте заканчивается над пупком, но попробовать мне ничто не мешало.

И тут я обнаружила жука.

Точнее, жучиную лепешечку, небрежно упакованную в ошметки кулончика. Зеленая спинка трогательно мерцала. Верный друг. Бедный Йорик. Черепа у жуков не водится, так что я погладила его по спинке.

Северус очухался, о чем и возвестил низким звуком. Аки лев рыкающий. Мощная оплеуха развернула меня на 180 градусов и построила по стойке смирно. Моя окончательно обнаглевшая галлюцинация с хриплыми бессвязными воплями рвала у меня из рук жука, я не отдавала! Ну, первые две секунды я была просто непобедима. Потом склонилась перед грубой силой.

Общий смысл постепенно становящихся спокойнее тирад сводился, собственно, к двум тезисам: во-первых, ему, невинному человеку (три ха-ха) не дают спокойно сгнить (изойти белой горячкой – было бы точнее) в любимых подземельях (насчет склепа я не ошиблась, похоже), а во-вторых, некоторые клептоманки (о ком это он?) безбожно его обокрали, похитив аж целого жука. И нет им (клептоманкам) теперь прощения.

Вдоволь набрызгавшись слюной, мой идеал мужчины сграбастал меня за шкирку и поволок… в КАМИН!! Сжечь, что ли? Такое вот домашнее барбекю!

Я истошно орала и вырывалась. Наверное, ему это чем-то не понравилось (а я-то всегда считала, садиста хлебом не корми, дай вопли послушать. Старалась тут для него…), так что меня приподняли за шкирку, злобно посмотрели в глаза и велели заткнуться. Волны перегара, что неслись от моего любимого, убили бы слона. Я сомлела.

Распахнув ясны очи, я обнаружила, что лежу на коленях ненаглядного, сам же ненаглядный с мрачным видом пялится вдаль. Расположились мы, разумеется, на кладбище. У меня deja vu или что-то подобное уже было?

- Очнулась? – в его голосе вместо бурной радости я уловила какое-то подозрительное злорадство. – Сейчас мы тебя заколдуууем – пропел Брюнет, выуживая из кармана … да-да. Лазерную пушку. Это было уже слишком. Преданно посмотрев (в последний раз?!) в бархатные черные глаза, я жалобно проныла:

- Я тебя люблю, подонок. – Подонок растерялся. Приободрившись, я добавила – Очень люблю. – Подонок смутился, и я добила. – Да я за тобой – хоть на край света… – в глазах подонка сверкнул ужас. Я его понимаю. Учитывая, что я, похоже, действительно где-то вроде края света недавно побывала… В общем, я бы тоже себе поверила.

- Застрелюсь – спокойно сообщил Северус. Очевидно, сам себе. Со мной он так ласково не разговаривает. Тут он вздрогнул и тихо добавил:

- Ну нееет… в аду я ее точно встречу. – Я энергично закивала, сладко при этом улыбаясь. Северус встал (угадайте, что случилось с моей головой? До последней детали следует сценарию. Солнышко мое) и пошел. Вдаль.

***

Забирая меня из психушки (ничего страшного! Реабилитационный курс и несколько общеукрепляющих курсов. Месяц всего прошел), мама нервно щебетала и несла совершенную чушь, симулируя непринужденную беседу. В частности, она сообщила, что поживет со мной. Пару годиков. Во всяком случае, пока не сдаст на поруки (замуж) какому-нибудь терпеливому человеку. Ага. Например, психиатру по профессии. Академиком станет за пару лет. С таким-то «материалом».

Бедная моя мамочка.

Фальшиво улыбнувшись, мамочка как раз преувеличенно оживленно принялась рассказывать о новом соседе. «Такой интересный мужчина!». А живет – тут я вздрогнула – в том доме, рядом с Мартой… Я тихо возликовала. Вот она, новая жертва. Вырву любовь из израненного сердца, засыплю ямку песочком, и никогда не расцветет на бесплодной почве красивый цветок. Ну, разве что, кактус. И этим кактусом заколю любого насмерть!

Мне стало себя ужасно жалко, и я всхлипнула. Мама дернулась, и мы чуть не вылетели на обочину. Я благоразумно решила истерику отложить. До дома.

Ролики мне так обрадовались, что у меня не хватило духу перенести прогулку на завтра. Они почти повизгивали от нетерпения. Ну, хоть кто-то меня любит.

Медленно я катилась по улице. Вечер, окошки уже зажглись… а я все равно смотрю под ноги.

Камушки-камушки-камушки- чей-то-ботинок-переехала – кто-то-поймал-за -шиворот-может-все-же-посмотреть?

Подняла глаза.

- *****!

- Привет, – мой кошмар наяву улыбнулся (!) и отвесил мне легкого подзатыльника. – Скучала? – от неожиданности я ответила совершенно честно:

-Ужасно.

- И я.

- Мама … - Я принялась оглядываться, мне очень нужна была мама. – Мамочка. Вези меня ОБРАТНО! – Мамы не было. Зато был он. И, кажется, он как раз меня целовал. А я думала о совершенно дурацких вещах. Например, о том, что на роликах я почти достаю ему до роскошного носа, а еще – что я сейчас умру от удушья. Когда я посинела, он почуял неладное и меня отпустил. Я нервно глотала воздух, а он, ухватив меня за лямки рюкзака, тянул за собой, резво вышагивая к моему дому.

- Почему? – тупо осведомилась я уже на пороге.

- Сколько себя помню, всегда усложнял свою жизнь. Ну а в этом ты можешь стать моим личным рекордом… – Мне захотелось его убить. Не в первый и уж, конечно, далеко не в последний раз!

Прошло 5 лет

Живем мы хорошо. Почти не деремся (он использует преимущество в весе и свою лазерную пушку, зато я владею всеми грязными приемчиками, о которых вы только можете вспомнить). Мама счастлива, что у меня муж –химик, видный ученый, образованный человек и истинный джентльмен. Который, к тому же, неплохо со мной уживается. (Мама, слышала бы ты наши ссоры..)

Переезжали за все время мы всего три раза. Это не редкость в наше время. Правда, все три раза на месте дома оставалась дымящаяся воронка…

Время от времени к моему мужу заявляются его странные друзья. Тут главное – проявить тактичность. Например, угадывать, когда той пожилой леди захочется полакать молочка из блюдца, а когда бледному мужчине с горящим взглядом стоит предложить немного «Чаппи»… И уж, конечно, не удивляться, что все гости появляются из камина. Это что-то вроде ритуала… Интересно только, как они все на крышу забираются?

Дети… конечно, у нас есть дети! Два ангелочка, погодки, мальчик и девочка. Два и три годика. Вежливые, воспитанные, тихие создания! Да, конечно, все матери хвалят своих детей, но мои-то – и правда особенные…. Что? О! Извините, я на секундочку…

- СЕВЕРУС!!!! Лили опять летает в манежике!!! А Мартин только что взорвал твой котел!!